Орк [СИ] [компиляция] - Страница 125

125

— Раскопки начинают приносить прибыль? — хмыкнул я.

— Да еще какую! — довольно улыбнулся колдун.

Гейр с Хагеном тоже оживились, Аскель оставался наверху.

Шарниры двери проржавели настолько, что Хаген ее обрушил. Упавшая на пол дверь раздавила еще одни останки в нормально выглядевшей кольчуге. Чуть поодаль лежали два скелета в достаточно хорошо сохранившихся доспехах легионеров, тоже в довоенных ламеллярах, и один нападавший, в ржавых останках чешуи, с не менее ржавым остовом топора в расколотом шлеме. Со стены напротив на нас снова смотрели амбразуры. В закутке слева, бойницы из которого выходили в коридор на повороте, маг нападавших когда‑то сжег двоих стрелков. Их безголовые тела так и лежали возле амбразур. Рядом валялись какие‑то железяки, возможно, остатки шлемов и дуг арбалетов. Коли от температуры перегорает кирпич, удивительно ли, что от костей ничего не остается. Собирать трофеи мы пока не спешили — надо было оценить обстановку в целом.

В коридоре, ведущем направо, защитники свалили еще двоих нападавших, в его конце опять виднелись бойницы. На одном из скелетов была надета явно эльфийская чешуя, которая прекрасно сохранилась, все остальное было полностью непригодно к восстановлению. Дверь в конце коридора когда‑то была деревянной. Конструкторы начали экономить. Колдун повернул налево и, наконец, прошел за линию укреплений, мы проследовали за ним. В помещении справа когда‑то помещался личный состав, поскольку сохранились груды мусора — видимо, остатки деревянных нар, из которых торчали кости нескольких мертвецов и останки доспехов, бойницы из комнаты выходили на площадку на входе в подземелье и через стену в коридор ко вторым дверям. В углу около входа когда‑то свалили в кучу тела троих легионеров. Покрытые легким налетом ржавчины панцири резко контрастировали с лохмотьями, оставшимися от большинства доспехов пациентов, как оказалось, навсегда когда‑то уложенных на нары. Судя по всему, в расположении подразделения охраны нападавшие устроили госпиталь. Но что‑то им помешало вынести и спасти раненых.

В остальных помещениях этажа мы нашли еще тринадцать скелетов, на трех из них были надеты превосходно сохранившиеся доспехи, видимо, дворян Империи, оружие и прочее имущество тоже уцелело. Двое из них при жизни явно были колдунами. Часть этажа была завалена обрушившимися перекрытиями и землей. Остальную от обрушения спасла стена, делящая этаж пополам. Заваленная половина находилась как раз под башней наверху.

Когда нашли лестничную клетку вниз, старик с облегчением вздохнул:

— Спускаться вниз пока не будем — хорошего понемножку.

Возражений не последовало, все были согласны, что для начала надо вычистить уже обследованное. Вдруг еще что обрушится.

Пригодное к восстановлению оружие, доспехи и прочее имущество вытаскали довольно быстро, хотя у почти всех сохранившихся пластинчатых панцирей основа сгнила, приходилось собирать пластины и чешуйки в трофейные мешки — своих уже не хватало, — заодно с костями владельцев. Колдун потребовал, чтобы останки погибших выносились наружу вместе с награбленным и складировались к накопанным наверху костякам. Магия — не панацея, в очередной раз убедился я, и от всего на свете никак не спасет. Хотя доспехи всех троих погибших в подземелье магов сохранились превосходно и кожу ни на одном не надо было менять, только от грязи и плесени очистить, из панцирей даже не стали вытряхивать кости владельцев, положив на носилки как есть.

Чуть погодя старик вместе со мной занялся полноценным обыском в помещениях, отправив остальных наверх снимать ворота, металл которых так же, как оружие некоторых погибших, прошел когда‑то противокоррозийную обработку. Вдобавок было совсем нежелательно, чтобы кто‑то из парней взял в руки какой‑нибудь потерянный колдуном в пылу боя артефакт. Как мы успели убедиться, боевые артефакты не торопились разряжаться или выходить из строя с прошествием времени.

Как мы и предполагали, нулевой этаж был когда‑то занят административными помещениями объекта. Кабинеты, судя по следам на стенах, весьма пострадали в бою, время и влажность также не пощадили содержимого. От мебели остались кучи сгнившего мусора, в которых мы в основном и копались. Впрочем, небезуспешно, поскольку влажность и гниль воздействовали далеко не на все бумаги, хранившиеся когда‑то в этих кабинетах. Сильно удивляться я не стал, помня спич колдуна о требованиях к сохранности документации в Империи. Все найденные бумажонки мы старательно откладывали в сторону, чтобы рассмотреть на досуге. Между делом прибрали некоторое количество монет, с десяток магических артефактов разного назначения, демонтировали с потолков всех осмотренных помещений хрустальные шары светильников, которые надо было только зарядить, и в конце концов наткнулись на целехонькую металлическую дверь с внутренним замком, которая ни в коем разе не хотела открываться. Портить ее тоже не хотелось — заговоренный металл можно было перековать с сохранением всех свойств. А открыть было надо. Архив объекта явно находился на административном этаже, но ничего на него похожего в осмотренных помещениях не нашлось, колдун чуть ранее даже проявил некоторый пессимизм, предположив, что архив находится под завалом. Хранилище документации на объекте присутствовать было обязано, тут дело даже не во мнении колдуна. Социализм — это учет, как говорится, а империализм — тем более.

История Рима и Руси, кстати, тоже тому порукой. Кто знает, что Русь XVII века управлялась не столько царями, сколько дьяками‑бюрократами? Поскольку челобитные на государево имя шли сотнями со всех сторон Руси. Собственно бумаги хватало на всех уровнях государственной пирамиды. Даже в дикой тогда Сибири, в которой небезызвестного крестьянина, торговца, авантюриста, воина и пирата Ерофея Хабарова, например, как‑то посадили в острог с конфискацией имущества за то, что он осмелился обкрадывать данников‑ненцев, прикарманивая выдаваемые им в обмен на меха муку и масло, и «лаял воеводу», когда все выяснилось после челобитной, как считал Хабаров, неграмотных туземцев. То, что имущество ему не вернули, нисколько не помешало этой личности через пару лет после отсидки ворочать товарами на тысячи рублей, опять‑таки засветившись в документах налоговых органов. Ну и заодно по мере возможности участвовать в карательных походах на якутов, слезно умоляя Государя чуть погодя вернуть денежки за потерянных при усмирении мятежников коней и вспомоществовать деньгами неоднократно раненному защитнику царских интересов. Тут все отличалось, по сути, только наложенными на бумагу и пергамент заклятиями для обеспечения сохранности документации.

125