Орк [СИ] [компиляция] - Страница 99

Повезло. Мёркмордер валялся почти под ногами, рядом валялось тело с разрубленной шеей и топором в руках. Пока я подбирал малхус, купец врезался в шнеккар, одновременно по спине щелкнула отрикошетившая стрела. В этот момент к нам начали прыгать очередные гости. Их, естественно, встретили наши, кто к тому времени уцелел. Они и дали мне время очухаться.

Возможно, я и ошибаюсь, но спасла нас ошибка вражеского командира. Вместо того чтобы перебить нас из луков, он повел свою команду врукопашную, несмотря на редкие, но точные выстрелы с нашей стороны. Причина понятна — этот человек предпочел не затягивать бой, опасаясь проиграть в противоборстве лучников. Возможно, он поступил и правильно, пытаясь вырвать у судьбы шанс победить орков, которые численно уступали людям, но превосходили их в индивидуальной боевой выучке.

Люди с вражеского корабля посыпались через наш борт с мечами и копьями в руках. Лучники и арбалетчики противника стреляли, потом бросали луки и самострелы на палубу и присоединялись к атаке. Эти стрелы, пущенные практически в упор, взяли с нас хорошую цену. Переколоть большинство абордажников на лету — в отличие от абордажной команды со шнекки — не удалось. К счастью, на борту купца было всего лишь около двенадцати человек. Командир людей не стал делить своих воинов на штурмовую и стрелковую подгруппы, понимая, что по отдельности каждая из них была слишком мала для результативных действий.

Мне даже показалось, что небольшая команда купеческого корабля уложила наших больше, чем три с небольшим десятка воинов со шнеккара.

Меня опять спасла бригантина: стрела попала в грудь, и через пару секунд срубивший одного из наших вражеский воин в черненой байдане поверх серебристого эльфийского хауберка очутился передо мной. Я сделал то, чего он никак не ожидал. Просто прыгнул вперед. Выставленный щит ему не помог, споткнувшись о еще дергавшееся и брызгавшее кровью тело Оттара, он завалился назад. Тип слева, одетый в полноценную кожаную чешую, на новую угрозу отреагировать не успел, я в полуприседе подрезал ему голень изнутри, а в следующую секунду перерубил защищенную кольчужным чулком ногу упавшего. Прыжок вперед через валявшиеся на пайоле трупы, следующий удар — и я отрубил врагу кисть от правой, вооруженной руки, закрывавшей его лицо. Одновременно я получил сильный касательный удар в левый наплечник, успев парировать малхусом следующий, в голову. Блоки плоскостью, плашмя подтвердили свою эффективность, для контратаки не надо было терять время, разворачивая меч. В данном случае противник не успел среагировать, и конец меча разворотил его лицо. Шею от удара второго я закрыл левой рукой, меч отрикошетил от наруча, выброшенный вперед малхус ударил в щит. Потом мелькнул топор, и противник упал, будто его сшибло машиной.

Все, на этом сражение закончилось. Оставалось только не торопясь добить раненых врагов. Но один из них умудрился, пока мы рубились с остатками абордажников, напоследок проползти несколько метров и прикончить кинжалом сразу двоих наших подранков. Это заставило нас ускорить процедуру.

Мика, как ни удивительно, но выживший и даже оставшийся на ногах, при виде ползущего мстителя буквально озверел, разделал его топором, как свинью на бойне, изрубил вместе с кольчугой. Никого даже не подпустил, только кровью забрызгал. Кольчуга клиента пришла в полную негодность, позже ее даже не стали снимать, выбросив тело за борт прямо в ней. На мольбы о милосердии некоторых оставшихся в живых врагов никто не обратил внимания.

Потом уцелевшие рухнули кто куда, чтобы отдохнуть после трудов праведных, заодно успокоить нервы. Мика, правда, не поленился накинуть трофейную кошку на планшир вражеского, хотя теперь уже нашего корабля, чтобы не отнесло. Не знаю, как у других, но меня изрядно пробил мандраж, одновременно с приходом боли от ран и ушибов.

Надо сказать, что мое защитное вооружение выдержало бой лучше, чем в первом походе, подтвердив, кстати, выводы земных реконструкторов относительно стойкости хорошего пластинчатого доспеха к рубящим и колющим ударам. Последние бригантина держала несколько хуже, но и наносились они, как правило, в уязвимые места, труднодостижимые для рубящих. Пропущенные мною удары смогли пробить только наруч и бригантину на груди, а также помять шлем. Второе было просто удивительно. Парень, с которым мы обменялись ударами, должен был обладать потрясающе развитой мускулатурой и практикой рубки. Острие секиры, прорубив двухмиллиметровую пластину и поддоспешник, вошло в тело не более чем на сантиметр, как я позже выяснил. Казалось бы, немного, хотя все равно неприятно, но этот результат заслуживал уважения, учитывая качество металла и работы. На моей памяти реконструкторы, не всякий из которых уверенно прорубал даже медную кольчугу со стальными заклепками, любым тяжелым оружием только гнули полуторамиллиметровые пластины бригантин‑реплик. Они могли бы просто удавиться от зависти, если бы выжили после сегодняшней мясорубки.

На ногах остались пятеро. Из них нераненым только один, Хаген. Заложенная имперскими магами‑конструкторами живучесть и устойчивость орков к боевым повреждениям сыграла с нами дурную шутку: в живых, кроме нас, оказались всего трое тяжелораненых, не считая свалившегося от потери крови чуть погодя молодого Хрольфа и с учетом пребывающего в беспамятстве колдуна. Воин‑орк, не обращая внимания на раны, продолжает сражаться, падая только после действительно фатальных повреждений.

По капризу статистики Хаген с Микой остались в живых. Кормчий не пережил боя, старик лежал на трупах вражеских воинов рядом со своим рабочим местом у рулевого весла, его сыну разрубили шею до позвоночника в самом начале схватки, тела убитых его отцом буквально завалили труп Ульрика‑младшего.